«Многие люди умирают не от своих болезней, а от лекарств». Эту цитату различные сайты приписывают то Мольеру, то Бальзаку. Но кому бы из великих французов она ни принадлежала, она точно описывает медицинскую ситуацию не такого уж далёкого прошлого. До конца 19 в. большой популярностью пользовался такой способ лечения, как кровопускание, мера, эффективность которой сегодня считается равной почти нулю. А прежде она рассматривалась чуть ли не как панацея.
И правда, какое литературное произведение ни возьми, везде героев лечат, пуская им кровь. «Но более всего у нас любили наружные средства. Банки, пиявки, припарки и кровопускания, которые так любит и которым так верит наш простолюдин, принимались у нас охотно и даже с удовольствием» (Ф. Достоевский «Записки из Мёртвого дома»), «В три дня они сделали мне восемь кровопусканий, после чего я лёг и остался неподвижен, ежеминутно приобщаясь святых тайн» (М. Булгаков «Кабала святош»), «Обернуть в холодные простыни… рвотное… горчишники к желудку… кровопускание» (И. Тургенев «Отцы и дети»). Последняя цитата описывает отчаянные попытки отца Базарова найти способ облегчить болезнь сына. Во многих случаях кровопускание только ухудшало состояние, но упорно, век за веком, не сдавало позиции. Ведь уверенность в том, что оно необходимо, шла из глубины веков.
Жизненные соки
Начиная с Античности, в медицине долгое время существовала и развивалась гуморальная теория. Практически все врачи древности считали, что состояние организма (а не только темперамент, как принято считать) определяется соотношением четырёх жидкостей — крови, флегмы, жёлтой и чёрной желчи. Если все эти гуморы находились в равновесии, то и человек был здоров и спокоен. Если начинался дисбаланс, тут-то и подстерегала болезнь. Одним из способов восстановления равновесия и было кровопускание. Древние полагали, что тело создаёт кровь из пищи и строит из неё мышцы, то есть это самая важная жидкость в организме. Но её недостаток был менее опасен, чем избыток, поэтому в случае болезни лучше было сделать на всякий случай кровопускание.
Заблуждение? Конечно. Но это понимают современные люди, которые хорошо знакомы с анатомией. Гиппократ не имел возможности изучить строение тела человека, ему были доступны лишь трупы животных, поэтому объяснял причины болезней и принципы лечения, скорее, теоретически. Что он видел? Когда человек болеет, то у него начинается рвота, он потеет, из глаз текут слёзы, из носа — слизь. Тело избавляется от жидкостей. А значит, иногда стоит помочь организму и «выгнать» лишнюю кровь. Так можно достигнуть красиса — состояния равновесия.
Врач рекомендовал этот способ лечения буквально при всех болезнях: простуде, ветрах, внезапной потери речи (видимо, инсульте), боли в животе. К чести Гиппократа надо сказать, что это была не единственная рекомендуемая им терапия. Он ратовал также за упражнения и «благородный» образ жизни. Но кровопускание стало очень популярно: метод был хорошо обоснован, теория о четырёх гуморах была понятна и казалась правильной.
Гален пошёл дальше Гиппократа. Он обратил внимание на то, что артериальная и венозная кровь отличаются, и пришёл к выводу, что это разные жидкости. Он полагал, что артериальная кровь несёт тепло и жизнь, а венозная обеспечивает органам питание. Соответственно, при кровопускании он предлагал в одних случаях вскрывать артерии, а в других — вены. Так как артериальное кровотечение остановить гораздо сложнее, в некоторых случаях лечение Галена оказывалось губительным для больных.
На лечение в парикмахерскую
Античные врачи оставались непререкаемыми авторитетами на протяжении долгих веков, ещё в 19 в. в Европе продолжали учить анатомию по Галену, хотя уже давно появились и более точные пособия. Тем не менее традиция жила, жило и кровопускание.
Врачи эпохи Средневековья продолжали пользоваться этим способом терапии, добавив в список диагнозов разные эпидемии и душевные болезни. Кровопускание делали священники, а начиная с 13 в. парикмахеры и хирурги, сдавшие соответствующий экзамен. Именно с тех времён и сохранились символы парикмахерского искусства — белые столбики с красными полосками: белый цвет символизировал бинты, а красные — кровь. Иногда на столбик наносили полосы синего цвета, которые обозначали кровь венозную. А металлические чаши, которые находились сверху и снизу столбика, символизировали чаши для пиявок, которых также ставили цирюльники.
Процедура была невероятно востребована наряду с клизмой и слабительными. А всё потому, что использование каких-либо сборов, трав, отваров могло быть приравнено к колдовству. Кроме того, считалось, что кровопускание усмиряет страсти и помогает обуздать желания, а это почиталось едва ли не самым главным в Средние века.
По собранной крови ставили диагноз. Если она была алая, то человек считался здоровым, если тёмная, то цирюльники подозревали избыток желчи. Густая кровь заставляла подозревать избыток мокроты.
Сила традиции
Впрочем, были и те, кто сомневались в разумности кровопускания. Среди них был и Парацельс, и фламандский врач Ян ван Гельмонт, который даже провёл своего рода научный эксперимент: набрал две группы больных, и одних лечил, пуская им кровь, а вторых обычными способами. Но всё же даже самые высокопоставленные пациенты проходили это варварское лечение и не всегда удачно. Например, английский король Карл II. Когда в 1685 г. его хватил удар (инсульт), врачи пустили ему кровь, а также сделали клизму. Шансов выжить у монарха практически не оставалось.
К 19 в. кровопускание сохранило свои позиции в медицинском рейтингеметодов терапии, но приобрело другую форму: сосуды всё реже вскрывали скальпелем, а чаще ставили пиявок. Например, во Франции, где гирудотерапия была очень популярна, в год использовали до 50 миллионов пиявок. Для некоторых стран это стало выгодной статьёй экспорта: Венгрия, к примеру, поставила для лечения армии Наполеона около 6 миллионов кровососущих. В России этот метод также применяли, и пиявок, пойманных в естественных условиях, не хватало. В 1825 г. первая пиявочная ферма появилась в Москве, её открыл некто Г. Парман. Появилась отдельная отрасль науки, изучающая пиявок — бделлология (гирудология). Увлекался такой терапией даже Николай Пирогов, который ставил их в том числе и при переломах.
Порой пиявки оказывали роковое действие. Например, когда состояние раненого Пушкина серьёзно ухудшилось, ему поставили на живот 25 пиявок. Учитывая, что у него на тот момент уже развился перитонит, никакого лечебного действия они не оказали, но потеря дополнительного объёма крови приблизила конец.
Конец господству кровопускания положил Пьер-Шарль Александр Луи, французский врач, который известен внедрением в медицину «численного метода». Опираясь на статистику, он показал, что кровопускание при лихорадке неэффективно. Его поддержал английский врач Джон Хьюз Беннет, и в итоге в 1927 г. Королевское медицинское сообщество рекомендовало наконец применять кровопускание только при болезнях крови. Сегодня метод применяется, но в очень ограниченном числе случаев, например, при избытке железа в организме.