Её капитаны плавали вокруг земного шара и занимались узаконенным пиратством. Её судьи не наказывали за личные убеждения, но беспощадно карали за покушения на корону. Её трон окружали фавориты, но королева предпочла сохранить репутацию девственницы, и её смерть ознаменовала конец династии Тюдоров.
Между троном и эшафотом
Елизавета была и долгожданным, и нежеланным ребёнком одновременно. Разгадка проста: Генрих VIII ждал от жены, Анны Болейн, наследника престола. Врачи и астрологи не осмеливались обмануть королевское ожидание, но родилась девочка. Это стало первой причиной охлаждения Генриха к Анне. Три года спустя она была казнена по ложному обвинению в измене королю с пятью мужчинами, а принцесса объявлена незаконнорождённым ребёнком.
Первая мачеха Елизаветы, Джейн Сеймур, родила королю долгожданного наследника и сразу умерла. Женитьба на Кэтрин Говард закончилась новым обвинением в супружеской измене и казнью. Если трёхлетняя Елизавета вряд ли сразу поняла, что случилось с матерью, то гибель мачехи на эшафоте потрясла девятилетнего ребёнка. «Замужество — смерть» — этот импринтинг останется с Елизаветой на всю жизнь. Следующая мачеха — Екатерина Парр — сохранила голову, но проницательная принцесса видела, по какому краю ходила последняя супруга короля. Умирающий Генрих успел объявить дочерей законными.
Страхи детства возродились в 1553 году. После недолгого правления болезненного Эдуарда VI и девятидневного «правления» некоронованной Джейн Грэй на престол взошла Мария, позже получившая имя «Кровавой» за массовые казни протестантов. Елизавета была следующей в очереди на престол, значит — первой кандидаткой на плаху, не говоря о том, что исповедовала протестантство, поэтому по строгим критериям Контрреформации являлась еретичкой. Протестантское восстание 1554 года привело к заключению Елизаветы в Тауэр, но схваченные вожди мятежа отрицали, что действовали в пользу принцессы. Позже Мария освободила сестру, а перед смертью в 1558 году объявила преемницей.
В январе 1559 года Елизавета была коронована, подарив англичанам несколько праздничных дней в придачу к Рождеству. Страхи остались позади, но комплексы детства и юности коронация не искоренила.
Между любовью и девственностью
Главный вопрос, интересовавший англичан, от лорда до подмастерья: кто избранник королевы? Уже 10 февраля парламент предписал Елизавете найти супруга. Государыня не ответила отказом, но не спешила выполнять. Уже позже она будет открыто декларировать желание остаться девственницей. Пока же переговоры о браке с Филиппом II (мужем её предшественницы Марии), имперскими и французскими принцами не шли дальше намерений.
Из заморских женихов Елизавете, через двадцать лет, приглянётся лишь герцог Франсуа Алансонский — она ласково называла его «мой лягушонок», но подданные выступили против «паписта», да и Елизавета охладела.
Когда стало ясно, что королеве не по душе ни протестанты, ни католики, ни Иван Грозный, нация примирилась с мыслью, что супругом королевы может быть и англичанин, пусть даже фаворит-выскочка Роберт Дадли или Уолтер Рэли. Однако Елизавета не торопилась венчаться и с этими доблестными кавалерами. Остроумная беседа, непринуждённый флирт, обмен стихами, нацарапанными бриллиантом на стекле, — не больше.
Имидж королевы-девственницы, обручённой с нацией, требовал жертв, и не только со стороны Елизаветы. Печальна была судьба фрейлин, от которых тоже требовалась имитация целомудрия. Если они заключали тайные и явные браки с фаворитами, королева гневалась в открытую. Когда Дадли, уже граф Лестер, взял в жёны фрейлину Летецию Ноллис то получил оплеухи от королевы, а графиню отправили в провинцию, причём Елизавета назвала давнюю подругу «волчицей». Женитьба по любви Уолтера Рэли привела того в Тауэр, а после освобождения — к разрыву отношений с Елизаветой.
Иногда королевская любовь убивала. Например, последний фаворит Елизаветы граф Роберт Эссекс, обнадёженный монаршим благоволением, начал делать глупость за глупостью, вплоть до показного мятежа. В итоге вчерашний возлюбленный королевы закончил свои дни на плахе.
Между милостью и местью
Пожалуй, самым драматичным и острым сюжетом правления Елизаветы стало противостояние двух королев: английской и шотландской. Как политик Мария Стюарт уступала Елизавете во всём. У неё было только одно ассиметричное преимущество. Мария Стюарт могла рожать детей. Поэтому в этой борьбе невозможно отделить политическую составляющую от женской зависти и мести. Новость о рождении сына у королевы Шотландии была болезненней, чем включение соперницей в свой герб английской короны.
Мария была свергнута в своём королевстве, де-факто обвинена в убийстве мужа и прибегла к защите Елизаветы. Около двадцати лет она провела в почётном плену. Для англичан-католиков именно она была законной государыней, а Елизавета — самозванкой, так как римский папа признал второй брак её отца ничтожным. Елизавета это понимала, но не решалась покончить с низложенной правительницей, которую ещё недавно называла в письмах «сестрой».
Наконец глава королевской контрразведки Фрэнсис Уолсингем собрал, вернее, скомпилировал достаточные доказательства из перехваченной переписки, о том, что пленница готовит не только побег, но и убийство Елизаветы. 8 февраля 1587 года коронованный монарх одной страны был обезглавлен по воле другого монарха.
Между наступлением и обороной
Главным внешнеполитическим врагом Елизаветы оказался король Испании Филипп II. Владыка сверхдержавы откладывал расправу с островом-смутьяном до 1588 года. Поводом послать Армаду стала казнь Марии Стюарт, а причиной — многолетнее пиратство английских моряков.
Пиратство существовало тысячи лет, но только Елизавета сделала его значимой статьёй пополнения казны. Когда Дрейк, Хокинс, Рэли возвращались в Портленд или в Портсмут, значение имела лишь ценность груза в трюмах. Выгода была важнее престижа: позже флот королевы сожжёт испанский Кадис, и Елизавета устроит выволочку адмиралам за то, что они не захватили корабли.
Гибель Великой армады стала такой же составной частью английской национальной легенды, как 1812 год в России. Так же до сих пор спорят, что спасло остров: неверная тактика и медлительность испанцев, доблесть английских капитанов, бурные ветра? В любом случае эскадра, превосходящая по мощи английскую, не смогла высадить армию, победить которую на суше было невозможно. «Господь подул, и они рассеялись», — велела вычеканить Елизавета на медали.
Во внешней политике королева делала ставку на собственные силы, а если всё же требовалась помощь союзников, то была с ними раздражительна. «От врагов Наших Мы не ждали ничего, кроме вероломства, но если и друзья Наши ведут себя так же, то как Нам увидеть разницу?» — раздражённо писала она будущему королю Франции Генриху IV и добавляла: «Или вы думаете, что ввиду Моего пола я обязана терпеть подобные поругания?» Возможно, она жалела, что не может надавать Генриху оплеух, как своим придворным.
Между бесплодием и бессмертием
Елизавета правила 44 года. За это время Англия сделала главные шаги на пути к сверхдержаве. Зародились основы промышленный мощи, в религии был найден компромисс между различными течениями протестантизма, а главное, с Англией стали считаться не только в прибрежных морях, но и на океанах.
Елизавета хорошо разбиралась в людях. Вокруг неё сформировалась плеяда великих государственных деятелей. А доказательством того, что её эпоха стала золотым веком Англии, стали шедевры Шекспира.
Как женщина Елизавета проиграла Марии Стюарт — на английский трон взошёл её сын Яков. «Историю отдай Елизавете», — советовал казнённой королеве Бродский в «Двадцати сонетах Марии Стюарт». Историей Елизавета распорядилась максимально эффективно.