Дух произвола и беззакония захватил Россию. Характерным явлением гражданской войны стала атаманщина. Своенравные военные вожди всех цветов появлялись на каждом фронте. Для белых фатальную роль сыграли как «зеленые» атаманы (так, Махно в решающий момент деникинского наступления поднял в тылу Добровольческой армии восстание), так и свои же — «белые».
Лидеры антибольшевистского лагеря понимали исходящую от атаманов угрозу, но не могли остановить их произвол. Колчаковский генерал А. П. Будберг признавал, что «атаманы и атаманщина — это самые опасные подводные камни на нашем пути восстановления государственности», «эта язва съест и адмирала [Колчака], и нас, сожрет всю белую идею». Будберг оказался прав — атаманы вносили раскол в среду самих белых, и из-за них народ обращался к красным. Непоправимый ущерб атаманы наносили жестоким обращением с населением. Власть вождей белого дела они признавали лишь номинально, но сил, чтобы привести неуправляемых офицеров к повиновению, не было ни у Юденича, ни у Деникина, ни у адмирала Колчака. Последний столкнулся с самыми худшими из белых атаманов — Семеновым и Анненковым.
Атаман Анненков: офицер царской армии — белый генерал — бандит
Борис Владимирович Анненков — самый яркий и трагичный пример атаманщины. Дворянин и войсковой старшина, выпускник Александровского военного училища, в царской армии он сделал неплохую карьеру: командовал диверсионным отрядом, за исключительную личную храбрость награжден георгиевскими крестами и золотым георгиевским оружием. В конце 1917 г. Анненков прибыл с отрядом в Омск, где отказался подчиниться большевикам и начал против них вооруженную борьбу.
Когда к власти в Сибири пришел Колчак, Анненков (к тому времени избранный атаманом Сибирского казачества) номинально признал его. Его отряд развернулся в Партизанскую дивизию, которая все больше занималась карательными миссиями. Имя Анненкова стало ассоциироваться с беспощадной жестокостью. Только в Славгородском уезде (Омская и Алтайская губернии) анненковцы казнили около 1500 человек, людей рубили прямо на улицах. В сожженной ими деревне Черный Дол вешали, расстреливали и мучили даже жен и детей крестьян. Девушек уезда казаки хватали на улицах, насиловали и расстреливали на станции, на которой стоял поезд (штаб) Анненкова.
Атаман считал, что в селах, не признавших белых, нужно уничтожать половину или всех мужчин. Он называл это «основательной чисткой» и говорил: «Будут знать». Соратник Анненкова вспоминал потом, что атаман любил кататься на автомобиле и давить животных. Бойцов себе он набирал таких же, поощрял их зверства. Казнили людей анненковцы с садизмом: жертвам вырывали глаза, языки, отрезали уши и носы, сдирали кожу со спины, раны посыпали солью; человека могли закопать живьем, привязать к конскому хвосту, утопить в проруби.
В Семиречье, куда атамана отправили усмирять восставших в 1919 г., он установил режим террористической диктатуры. «Оторвавшись» от Омска, анненковцы систематически производили драконовские поборы «в пользу армии» с подвластных им сел, грабили и убивали без суда и следствия всех, кто пришелся не по нраву, насиловали женщин. Если Колчак требовал прислать на фронт подкрепления, Анненков под разными предлогами отказывался; в военном отношении он стал для адмирала практически бесполезным. Когда остатки анненковцев весной 1920 г. отступали в Китай, они запятнали себя совсем уж бессмысленными преступлениями против гражданских беженцев (жен и детей других белых, оренбургских казаков) — за это оренбуржцы зарубили нескольких анненковских офицеров несмотря на протесты атамана. Своих же товарищей, отказавшихся вместе с ним покинуть родину, Анненков массово казнил.
Террор и авантюры
Военными успехами атаманы не блистали, зато внесли огромный вклад в террор. Историк И. С. Ратьковский предполагает, что белый террор унес около 500 тыс. жизней. Значительная доля жертв — результат тылового террора атаманов. Семеновцы вешали и рубили пленных тысячами, зверски убивали сотни недовольных, замораживали их насмерть в тюрьмах, расстреливали в вагонах; Колчаку они также приносили больше вреда, чем пользы, так как грабили его эшелоны, а военные задачи не могли выполнять без помощи японских интервентов. Кубанский казак атаман Шкуро жестоко расправлялся с тысячами военнопленными, его люди занимались повальным грабежами, пьянствовали, насиловали женщин, устраивали еврейские погромы. Этим его корпус занимался больше, чем боями против красных, чем только сильнее настраивал народ Юга России против белых. В результате военных неудач был уволен генералом П. Н. Врангелем.
Белый генерал атаман С. Н. Булак-Балахович воевал на Северо-Западе, а затем в Белоруссии (под польским протекторатом). Он лично участвовал в театрализованных казнях в Пскове, а его подчиненные грабили и вешали так, что местные крестьяне отвернулись от белых. Вступая в населенные пункты в Белоруссии, «балаховцы» тут же собирали всех евреев и требовали денег; после того как несчастные все отдавали, начинались кровавые расправы с «жидами» и погромы, изнасилования и грабежи. Только в Мозырском уезде ими было убито более трехсот человек.
Известного самозванного генерала и авантюриста П. Р. Бермондт-Авалова не называли атаманом, но он мало отличался от вышеперечисленных. Авалов опирался на немецкую военную помощь. Особого внимания он заслуживает потому, что сыграл фатальную роль в походе на Петроград генерала Н. Н. Юденича. Авалов объединил свои отряды с Северо-Западной армией Юденича, но фактически ему не подчинялся. Его войска должны были перерезать железную дорогу между Петроградом и Москвой, но Авалов отказался принять участие в походе, а в октябре 1919 г. двинулся на Ригу под предлогом «прохода на большевистский фронт» и якобы в ответ на провокации латышей. Выбить Бермондт-Авалова латышам помогали эстонцы и англичане, которые должно были в этот решающий момент помогать войскам Юденича. В ноябре аваловцев разгромили и они эвакуировались в Германию. В результате этой авантюры Авалов лишил Северо-Западную армию серьезной поддержки, и поход на Петроград провалился.
Конец белых атаманов
Помимо прочих пороков, атаманы отличались недальновидностью и были далеки от прагматичного, реалистичного планирования своих действий. Они увлекались сепаратизмом и строили разнообразные фантастические прожекты: Семенов хотел основать и возглавить «Велико-монгольское государство» антисоветского характера под японским протекторатом; Анненков, вероятно, собирался править Семиречьем; Барон Унгерн-Штернберг вынашивал идею воссоздания империи Чингисхана.
Но даже удержать подвластные им территории атаманы не могли — боеспособность их была, как правило, низкой, и обычно они уклонялись от столкновений с Красной армией, предпочитали тяготам войны наслаждения бандитской «малиной». Но в 1920 г. красноармейцы побеждали на всех фронтах, пришлось отступать и белым атаманам — Семенова и Анненкова выдавили в Китай, Булак-Балахович ушел в Польшу, Шкуро эмигрировал на Балканы.
Всех их ждала незавидная судьба, большую часть казнили или убили при разных обстоятельствах. Семенов повешен в 1946 г. в Москве, Шкуро — в 1947 г. Анненков и его начштаба генерал Н. А. Денисов расстреляны в 1927 году в Семипалатинске, другие, как Дутов, казнены еще на исходе гражданской войны. Некоторые, как Бермондт-Авалов и Булак-Балахович, дожили свой век за рубежом. В истории они остались как вожди, за свои злодеяния в смутное время проклинаемые и красными, и белыми.
***
В 1990-е гг. по России прошла «волна» реабилитации — прокуратура и суды реабилитировали сотни осужденных советской властью. Среди реабилитированных нет ни атамана Анненкова, ни Семенова, ни Шкуро.