Наше представление о блокаде сводится к представлению о гибели мирных жителей в осажденном городе. И совершенно из внимания уходит то, что Ленинград в этот период — не умирающий город, а город сражающийся, который терпит в этом сражении если не поражение, то несет очень большие потери. Когда мы говорим «сражающийся», то имеем в виду не только конкретные реальные боевые действия, но и сражения города в других аспектах.

В огромных масштабах продолжает работать ленинградская промышленность, которая обеспечивает всем необходимым не только Ленинградский фронт, но и в гигантских количествах продолжает вывозить боеприпасы, боевую технику (не только эвакуируемое оборудование) на Большую землю. В этом смысле есть один интереснейший документ — личное письмо Жукова Жданову, секретарю ЦК, руководителю Военного совета Ленинградского фронта. После короткой командировки в Ленинград Жуков был отозван Сталиным для организации обороны Москвы. И он пишет очень короткое письмо, где просит Жданова, ссылаясь на то, что в Ленинграде и так переизбыток всего, прислать ему 50 минометов одного калибра и 50 минометов другого. С одной стороны, это рисует или, точнее, отражает реальную работу ленинградских предприятий на страну. С другой стороны, показывает катастрофическую ситуацию, в которую попал Жуков, назначенный командовать Западным фронтом.

ФОТО 1.jpg
А. А. Жданов на подписании договора между СССР и Финляндской Демократической Республикой

Возвращаясь к сражающемуся городу, действительно, нужно отдавать себе отчет, что Ленинград не умирал, он жил, работал и терял в этой работе, в этой битве своих жителей и своих защитников. И роль Ленинграда не только в том, что он выстоял, но и в том, что он помогал Большой земле. И Большая земля помогала Ленинграду.

Что касается Ленинградского фронта, то очень часто мы пытаемся найти виноватых в том, что произошло в первый период Великой Отечественной войны. Но это не так просто, как кажется на первый взгляд. Вообще говоря, виноваты все понемножку. В архивах можно встретить несообразные решения Ставки Верховного Главнокомандования, Государственного Комитета Обороны, командующего Ленинградским фронтом, руководства городом и руководства обороной Ленинграда в лице Жданова. А сколько примеров вопиющего поведения командиров среднего звена, рядовых бойцов! Чудовищные документы.

Так, например, Жданов докладывает Сталину об инциденте, который произошел в мае 1942 года (в самый пик) на командном пункте минометной бригады. Командир бригады проводил на КП полка совещание. Мимо проходили два пьяных разведчика, горланили песни. Командир вышел из блиндажа и сделал им замечание, за что и был убит на месте.

Началось расследование. Начальник инспекции, батальонный комиссар Крымов докладывает Жданову, что в полках нет того количества вооружения, которое положено по штату. Другой инспектор, член Военного совета Штыков летом 1941 года информирует Жданова из 11-й армии: «Командующий отдал приказ перейти в контрнаступление и вернуть станцию Дно. (Напомним, что это пик боев за город, когда, собственно говоря, определяется и реализуется угроза блокирования города по востоку). Приказ командующего армией большинством частей не выполнен». Далее Штыков перечисляет дивизии, которые без разрешения бросили поле боя и ушли в тыл. «Одна из дивизий, 183-я, — пишет Штыков, — поставила рекорд: за ночь она прошла маршем 70 километров, ушла в тыл без всякого разрешения». И таких донесений было довольно много.

ФОТО 2.jpg
Бойцы выносят раненного с поля боя на Невской Дубровке, октябрь 1941 года. Автор: Всеволод Тарасевич

В архивных документах, между прочим, можно обнаружить еще одну (на самом деле их там немало) очень интересную вещь, которая находится в известном противоречии с тем, в чем нас пытались убедить в своих воспоминаниях Хрущев, Жуков, о том, что Сталин в первый период войны слабо ориентировался в обстановке, был плохим военачальником. Согласно переговорам по прямому проводу, наоборот, складывается впечатление, что вождь владел ситуацией, стремился вникнуть в детали, давал очень взвешенные распоряжения.

К примеру, несколько раз в разных разговорах Сталин все время обращает внимание Жданова и Ворошилова, который определенное время командует войсками Северо-Западного направления, о необходимой тактике, которую они должны использовать в военных действиях. «Пехота, — говорит он, — не должна ходить в штыковую атаку. Вы угробите живую силу. Вы должны обрабатывать передний край артиллерией, потом пускать танки, сопровождать авиацией. И только после этого пускать в ход пехоту».

Такие указания можно встретить трижды. В четвертый раз это делает Маленков (опять же, по поручению Сталина), переговариваясь с руководителями обороны города по прямому проводу.

С другой стороны, в бумагах Жданова можно обнаружить агитку (это памятка солдату Красной Армии), в которой содержится следующее утверждение: «Помни, боец, что немец боится штыковой атаки. Раз он ее боится, надо использовать силу русского штыка».

Сохранилась рукописная записка Жданова Сталину, в которой он пишет, что «основной причиной наших неудач является слабое использование огневых средств пехоты». Читая это, остается только развести руками.

В переговорах с Маленковым по прямому проводу на вопрос: «Ну как? У вас было продвижение?» Жданов отвечает: «Нет, продвижения у нас не было». — «Удалось ли переправить хоть один танк КВ?» — «Нет, не удалось. Рубим живую силу». И такого рода признания просто убивают.

ФОТО 3.jpg
Рабочий у станка на производстве снарядов на заводе в блокадном Ленинграде

Есть еще одна новая вещь, ставшая для многих открытием. Читая документы, очевидным становится тот факт, что Ленинградский фронт, по сравнению с другими, был неплохо вооружен. Об этом несколько раз напоминает Жданову Сталин: «Вы обеспечены лучшими тяжелыми танками КВ. Почему вы их не используете? Где ваши танки? Доложите, как вы распоряжаетесь ими?» и так далее.

А вот с личным оружием дела обстояли плохо. В первый период организации обороны дивизии рабочего ополчения бросались в бой без него. Но это была, скорее, проблема руководства города и Ленинградского фронта. Сталин во время переговоров отказал руководителям и командующему Ленинградским фронтом дать свежие дивизии, прямо мотивируя это тем, что они наспех сколочены, не готовы к бою: «Дать вам дивизии не могу. Они побегут. Они не вооружены. Их нужно сладить. Почему вы не запросили ранее? Мы бы для вас это сделали».

Вот вам совершенно новый Сталин, который не вписывается в наши представления о слабом командующем, который живой силой решает отсутствие проблем вооружения. И, наоборот, руководители города, Ленинградского фронта, которые во всех этих случаях выступают как люди, которые были не в состоянии использовать те технические средства в организации обороны, которыми они располагали.

В документах также есть замечательная справка командующего артиллерией Красной Армии Воронова, который доносит в Ставку, что и по количеству, и по калибрам артиллерия Ленинградского фронта превосходит артиллерию противника. Нет снарядов, но потом они появляются. То есть наши представления о том, что Ленинградский фронт не был вооружен, не совсем отвечают действительности. Проблема заключалась в том, что этими вооружениями очень плохо управляли.

Нужно идти на прорыв, форсировать реку. В течение трех недель Сталин запрашивает Жданова: «Вы решили проблему переправы КВ на другой берег?» — «Мы ее решаем». Через три недели Жданов сообщает: «Мы решили проблему». Как они ее решили? Они придумали сделать понтон. Для этого разместили заказы на заводах Ленинграда. В это время уже вовсю шло наступление, танки давным-давно должны были быть задействованы. К несчастью, для поддержки наступления ни одного танка так и не было переправлено. И таких сюжетов великое множество.

Но ведь эти претензии можно переадресовать и самому Сталину. С одной стороны, он упрекает (и справедливо) руководство города и командование фронтом в отсутствии инициативы, а с другой стороны, в самом начале боев за Ленинград руководство города и фронта просто-напросто получают от него выволочку за то, что самостоятельно приняли решение о создании Военного совета. Поэтому на вопрос: «Кто виноват?», можно ответить, что все, снизу доверху.

А ведь катастрофа лета — осени затронула не только Ленинград, но и всю страну. Достаточно вспомнить, какие территории были оставлены: весь северо-запад, юг, Украина, 70 миллионов населения… В приказах наркома обороны прямо сказано, что на тот момент у нас не было превосходства над Германией ни в живой силе, ни в промышленных ресурсах. Страна действительно была на грани катастрофы, из которой впоследствии ей все же удалось выбраться. Опять же: «Кто это сделал?» Все, снизу доверху. Что-то произошло, наладились разорванные коммуникации, управление войсками, страной, произошел перелом в настроении бойцов, средних и высших командиров.

От командования (и это, между прочим, очень важный сюжет) был отстранен целый ряд командиров. Кстати, это тоже следует вменить в вину высшему руководству страны. Почему люди, скомпрометировавшие себя совершенно очевидным образом на первом этапе войны, были назначены на командные должности? А ведь все мы знаем, почему это произошло.


Сборник: Антониу Салазар

Премьер-министру Португалии удалось победить экономический кризис в стране. Режим Антониу ди Салазара обычно относят к фашистским. Идеология «Нового государства» включала элементы национализма.

Рекомендовано вам

Лучшие материалы