Будущий московский градоначальник родился в марте 1763 года в семье коллекционера и мецената. Как и положено юному дворянину, в возрасте 10 лет он был зачислен в престижный лейб-гвардии Преображенский полк. В 19 лет Ростопчин получил чин прапорщика. В 1786-м он отправился в «учебный тур» по Европе. Поездка длилась 2 года. Юноша числился слушателем Геттингенского и Лейпцигского университетов. Впечатлениями от заграничной жизни он поделился в книге «Путешествие в Пруссию». С присущей ему иронией Ростопчин описывал скромный быт прусского офицера: «Терпит лет тридцать холод и голод; получает шесть талеров в месяц и подкрепляет томную душу и слабое тело единою надеждою быть некогда капитаном, если Бог продлит его века. Заняты быв должностью с утра до вечера, едва находят свободный час в воскресенье погулять в зверинце и выкурить на открытом воздухе трубку табаку. Платья другого, кроме мундира, не знают, не носят, да и делать не на что. Я многих знал и видал, кои, за неимением чулок, на босую ногу надевали щиблеты. В отпуск они не ездят оттого, что некуда».
В 1788-м Федор Ростопчин участвовал в штурме Очакова, в следующем году сражался при Рымнике. В этой битве турки потеряли порядка 15 тысяч человек, русские и австрийские войска — не больше 500 солдат. При Павле I Ростопчин сделал блестящую карьеру; в 1799-м он был назначен первоприсутствующим Коллегии иностранных дел. В том же году Федор Васильевич был удостоен титула графа. Он определял политику России на международной арене вплоть до смерти Павла I в 1801 году.
Церемония коронации Павла I
После смерти императора Ростопчин находился в опале на протяжении 9 лет. В этот период он занимался литературой. На госслужбу вернулся в 1810-м, а спустя 2 года заступил на пост московского генерал-губернатора. По воспоминаниям современников, Федор Васильевич был чрезвычайно деятельным чиновником. Публицист Сергей Глинка писал: «Удивляюсь вам, граф, когда к вам ни заеду, днем ли, ночью ли, вы всегда в военном сюртуке. Успокоенная вами Москва спит, а вы когда спите? Вы живете на даче (в Сокольниках), а днем то у Тверской Божьей Матери, то в Кремле, то во всех концах Москвы. Вы как будто размножаетесь!».
Дочь Ростопчина Софья
Летом 1812-го Ростопчин издавал афиши, призванные поднять боевой дух и искоренить страх перед французами. В Москве усиленно выискивали шпионов. «Страх, подозрительность к иностранцам и похвальное усердие обращали каждого человека в правительственного агента», — отмечал граф. Он готовил ополчение и неоднократно писал Кутузову, пытаясь получить ответ на вопрос: будет ли сдана Москва? В одном из писем значилось: «Извольте мне сказать, твердое ли Вы имеете намерение удерживать ход неприятеля на Москву и защищать город сей? По сему я приму все меры, или, вооружа все, драться до последней минуты, или, когда Вы займетесь спасением армии, я займусь спасением жителей и со всем, что есть военного, направляюсь к Вам на соединение». Долгое время Ростопчин не получал конкретного ответа, поэтому эвакуацию государственного имущества начали в последний момент. В конце августа были вывезены сокровища Патриаршей ризницы и монастырей, часть ценностей пришлось оставить в Москве.
После ухода французов из города Ростопчин восстанавливал порядок, организовывал помощь тем, кто лишился крова, а также руководил работами по восстановлению застройки. В 1814 году здоровье Ростопчина ухудшилось, он подал в отставку и уехал лечиться в Европу. В Москву вернулся только в 1823-м. Спустя три года Федор Васильевич скончался. Его похоронили на Пятницком кладбище.