Могло ли такое быть?

Математически — да. Во второй половине 1995-го рейтинг Бориса Ельцина составлял что-то около одного процента. К декабрю он чуть-чуть подрос. Правда, цифра 8−9 процентов мало что меняла. Победа Зюганова вовсе не выглядела не смешной шуткой. Существует, конечно, мнение, что лидер коммунистов сам слегка вздрагивал от мысли, что он может стать президентом. Что на самом деле Зюганов отчаянно этого не хотел, потому что быть лидером крупнейшей Думской фракции (а КПРФ имела в нижней палате втрое больше мест, чем поддерживавшая президента партия «Наш дом — Россия»), которая сидит в парламенте и критикует Кремль, куда комфортнее, чем самому принимать решения и нести за них ответственность. Но это все больше домыслы, чем реальности.

Бюллетень для выборов во втором туре.jpg
Бюллетень для выборов во втором туре.(wikipedia.org)

Информации об умонастроениях Зюганова первой половины 1996-го у нас почти нет. А его деятельность в этот период прямо противоречит теории, что лидер коммунистов боялся победить. По состоянию на начало нового года он был очевидным фаворитом, который не скрывал президентских амбиций. В феврале Зюганов съездил на всемирный экономический форум в Давос, где о нем говорили, как о будущем хозяине Кремля.

Опросы показывали, что около трети населения хотели возврата к советскому образу жизни и связывали свои надежды на подобное возвращение именно с фигурой Зюганова. Между тем, предвыборная кампания коммунистов, а особенно их агитация, становились все более дерзкими. Окружение Зюганова декларировало новую национализацию, возврат к марксистско-ленинской идеологии, а также отмену Беловежских соглашений. Последнее, разумеется, было проще сказать, чем сделать. Отмена договора в одностороннем порядке была невозможна.

Впрочем, те люди, которые собирались отдать свои голоса лидеру коммунистов, кажется, не задумывались о тонкостях. Для них «отмена Беловежских соглашений» означала восстановление СССР в былых границах. И бог с ними, с бывшими республиками, которые этого явно не хотели. О серьезности намерений коммунистов говорила их деятельность в Думе. В марте 1996-го нижняя палата приняла постановление о признании недействительной той части соглашений, в которых говорилось о прекращении существования Советского Союза.

Весной в избирательную кампанию активно включился глава Заксобрания Кемеровской области и будущий губернатор этого региона Аман Тулеев. Его лозунги были очень близки к лозунгам Зюганова. Существовала надежда, что Тулеев оттянет у лидера КПРФ некоторое количество голосов, кто-то даже называл нового участника гонки кремлевским спойлером (само собой, в то время употреблялось другое слово). Но вот какая закавыка. Незадолго до выборов Тулеев свою кандидатуру снял, заявив о поддержке Зюганова. Надежда на раскол умерла.

Судя по всему, ранней осенью 1995-го Ельцин и правда подумывал об уходе. Об этом говорил, например, Сергей Филатов, который до января 96-го руководил администрацией президента России. По его словам, Ельцин передумал только в декабре, после победы коммунистов на выборах в Думу. Советник главы государства Сергей Станкевич уверял, что до этого момента в качестве потенциального кандидата от демократических сил рассматривался мэр Петербурга Анатолий Собчак. В любом случае, как бы ни были сильны позиции Зюганова, а к лету 1996-го года рейтинг Ельцина стал расти, а его победа перестала выглядеть утопией. «Единый кандидат от демократов», о котором так долго говорил российский истеблишмент оказался вполне реален. Демократы стали консолидироваться вокруг президента. И даже Егор Гайдар, находившийся в оппозиции, привел свой «Демократический выбор» под знамена президента.

Впрочем, кандидат был, все-таки, не совсем «единым». Лидер «Яблока» Григорий Явлинский поддерживать Ельцина не стал и выдвинул свою кандидатуру на выборы. Впрочем, значительно важнее были другие процессы. Чем больше Зюганов говорил о «национализации», тем больше вздрагивал бизнес, боявшийся, что его ждут погромы и посадки. Крупные финансисты, забыв о внутренних противоречиях, в конце концов, объединились и встали на сторону Ельцина. В прессе появился термин «Семибанкирщина», по аналогии с Семибоярщиной, что недолго управляла Московским царством в начале XVII-го века, в годы Смуты.

Любопытно, что финансистов, поддержавших Ельцина было не семь, а заметно больше (минимум девять). Сами они факт какого-либо союза отрицали, а над словом «семибанкирщина» посмеивались. Тем не менее, Борис Березовский, Михаил Ходорковский, Петр Авен, Владимир Потанин, Владимир Гусинский и многие другие «олигархи» оказались по одну сторону баррикад. Консолидация разных сил вокруг Ельцина приобретала все более причудливые формы. Незадолго до выборов «1-й канал Останкино» показал весьма необычный выпуск «Поля Чудес» с Леонидом Якубовичем.

Ее гостями были персонажи пародийной программы «Куклы», которая выходила на НТВ. Программа эта пародировала именно политиков. У Якубовича играли латексные Ельцин, Зюганов, Жириновский, Святослав Федоров, Явлинский и другие кандидаты. Победил, разумеется, Ельцин. Вроде бы, без агитации, но было очевидно, два крупных телеканала сделали совместный проект, потому что очень хотели, чтобы действующий глава государства остался на своем месте еще на четыре года.

Что было бы. Вариант 1

В своей предвыборной кампании Ельцин сделал ставку на политтехнологов. И эта ставка сработала. Новая команда проделала колоссальную работу, и подняла рейтинг президента со дна, на высоту небольшого холма. После первого тура, в котором Ельцин победил с отрывом в три с небольшим процента (35,28 против 32,03 у Зюганова), именно политтехнологи нашли главе государства мощнейшего союзника. О поддержке Ельцина заявил генерал Александр Лебедь, который в первом туре занял третье место, набрав 14 процентов голосов избирателей. Сергей Зверев — будущий глава администрации, а в тот момент один из ее высокопоставленных сотрудников — был участником переговоров с Лебедем. На встречу пришлось привести двух генералов, потому что первый вопрос, который задавал потенциальный союзник звучал так: «В каком звании служили?» Когда же речь зашла о насущных трудностях страны, Лебедь предложил решать проблему уличной преступности вводом в города военных частей и постоянным патрулированием.

Задача переговорщиков состояла в том, чтобы убедить генерала не делать таких заявлений до начала второго тура. В итоге же, после окончательной победы Ельцина, Лебедь стал главой Совета Безопасности России. Для Зюганова союз двух его основных конкурентов явно стал большим сюрпризом. Впрочем, тут важно другое. Ставка на политтехнологов была большим риском. Ценой ошибки было бы поражение. Между тем силовики из окружения Ельцина предлагали ему беспроигрышный, пусть и совершенно не конституционный, вариант сохранения власти.

Все просто: в стране вводится чрезвычайное положение, что означало отмену выборов и продление полномочий действующего президента на неопределенный срок. Михаил Ходорковский утверждал, что лишь активное вмешательство тех самых «семи банкиров» помогло переубедить Ельцина. Сторонниками чрезвычайного положения были первый зампред правительства Олег Сосковец и глава Службы безопасности президента Александр Коржаков. Оба были людьми очень влиятельным, Коржаков и вовсе казался незыблемой глыбой и слыл лидером среди всех многочисленных российских силовиков. По словам Ходорковского, Коржаков встретил олигархов, пришедших на встречу с Ельциным, прямо у дверей президентского кабинета и с улыбкой сообщил им, что из этого кабинета все они отправятся в Лефортово.

20-го июня, через четыре дня после первого тура, Коржаков и Сосковец отправились в отставку, что расценили и как следствие возвышения Лебедя и как знак того, что Ельцин уже совсем не боится проиграть выборы. Однако сценарий с чрезвычайным положением, видимо, долго просуществовал в статусе плана В. Ходорковский утверждает, что Ельцин не отдал бы власть. В этом смысле, поражение от Зюганова, могло привести к экстренному введению чрезвычайного положения. Ведь до инаугурации нового президента еще оставалось время. Это жесткий сценарий. Чрезвычайное положение, запрет компартии в любом ее виде, аресты тех, кто мог бы встать на пути у Ельцина и верных ему силовиков. Фактически — это переход к диктатуре. Государство защищается, как раненный хищник. А раненый хищник гораздо опаснее хищника здорового. Но тут есть и еще один фактор. Ельцин, подписавший указ о чрезвычайном положении, утратил бы легитимность в глазах большой части общества. С учетом того, что президент и без того не был образцом популярности, такой ход мог обернуться баррикадами на улицах, революцией или гражданской войной. Гражданская война в ядерной державе — это настоящий ад.

Что было бы. Вариант 2

Вариант с победой Зюганова и уходом Ельцина ничем не лучше предыдущего. Допустим, Ельцин проиграл, признал поражение и передал бы власть победителю. Хозяином Кремля стал бы коммунист-популист. Нет сомнений, что Ельцину после инаугурации нужно было бы ехать не в ближнее Подмосковье, а за границу. Зюганов не оставил бы его на свободе. Арест бывшего президента и его окружения прибавил бы лидеру КПРФ популярности среди тех, кто вопил «Банду Ельцина под суд» и хотел вернуться в СССР. Это, правда, мелочи. Россия снова занялась бы самым бесперспективным делом в истории ХХ-го века — строительством социализма. Национализация стала бы реальностью. Страну ждала бы нищета, милитаризация, а заодно восстановление всех протухших еще во времена застоя лозунгов.

Ленин и Сталин.jpg
Ленин и Сталин. (wikipedia.org)

Пятилетние планы, разрыв с западом, гонка вооружений, пионерские галстуки, исчезновение продуктов из магазинов и прочие прелести «совка». Разумеется, такая политика не предполагает ни свободных выборов, ни прочих демократических процедур. КПРФ осталась бы единственной партией в стране, а главным органом управления вновь стало бы Политбюро. Что уж говорить о такой ерунде, как восстановление памятников Ленину по всей стране и очередная волна переименований городов, улиц и деревень. В начале января 1996-го все та же программа «Куклы» показала выпуск под названием «Воспоминание о будущем». В нем была показана Россия 2000-го года при президенте Зюганове. Банкир Геращенко пытается купить рыбу в пустом магазине, Явлинский и Гайдар пилят лес, Лужков готовит взрыв Храма Христа Спасителя к очередной годовщине Октября, со словами «народу нужен бассейн». Эта пародийная программа вплотную приблизилась бы к реальности, если бы Зюганов победил летом 96-го, а Ельцин уступил бы ему власть.


Сборник: Антониу Салазар

Премьер-министру Португалии удалось победить экономический кризис в стране. Режим Антониу ди Салазара обычно относят к фашистским. Идеология «Нового государства» включала элементы национализма.

Рекомендовано вам

Лучшие материалы