Первая постановка
Впервые «Гроза» Островского была поставлена на сцене Малого театра 16 ноября 1859 года. Премьера совпала с бенефисом актёра Сергея Васильева, которому досталась роль Тихона. Некоторых героев драматург писал специально для определённых актёров. Например, в Катерину перевоплотилась актриса Любовь Никулина-Косицкая, Кабаниху сыграла Надежда Рыкалова, а Варвара Бороздина даже подарила имя героине пьесы.
Публика была в восторге, пресса пестрела хвалебными рецензиями. Автор «Отечественных записок» Дудышкин писал: «В городке, в котором люди умеют богатеть, в котором непременно должна быть одна большая, грязная улица и на ней нечто вроде гостиного двора, и почётные купцы, о которых г. Тургенев сказал, что они «трутся обыкновенно около своих лавок и притворяются, будто торгуют» — в этаком-то городке, каких мы с вами видали много, а проезжали, не видав, ещё более, произошла та трогательная драма, которая нас так поразила».
«Гроза» в Петербурге
Вторая премьера «Грозы» состоялась 2 декабря 1859 года уже в Петербурге. На этот раз для зрителей распахнул двери Александринский театр. Публика восприняла спектакль благосклонно. Критики особенно отмечали Александра Мартынова, который раскрыл свой талант в роли Тихона. Евдокия Панаева, жена литератора Ивана Панаева, пишет в своих воспоминаниях: «Я была на первом представлении «Грозы» Островского. Мартынов так сыграл свою роль, что дух замирал от каждого его слова в последней сцене, когда он бросился к трупу своей жены, вытащенной из воды. Все зрители были потрясены его игрой. В «Грозе» Мартынов показал, что обладает также замечательным трагическим талантом». К сожалению, судьба актёра оказалась трагична: летом 1860-го он скончался от чахотки.
Спустя год после петербургской премьеры пьеса перешла в репертуар Мариинского театра, а оттуда — на провинциальные сцены. В 1860-м «Гроза» была напечатана: сперва она появилась в журнале «Библиотека для чтения», а затем — вышла отдельным изданием.
Тёмное царство
Многие знаменитые критики сочли своим долгом написать отзыв на драму Островского. В трёх критических статьях, вышедших в «Современнике» в 1859—1860 годах, Николай Добролюбов рассматривает город Калинов как «тёмное царство». Он определяет главные правила драмы и затем выясняет, что в пьесе Островского большинство из них нарушено. Тем не менее автор считает, что «Гроза» — «самое решительное произведение Островского». О драматурге Добролюбов пишет так: «Островский обладает глубоким пониманием русской жизни и великим уменьем изображать резко и живо самые существенные её стороны».
Писарев против Добролюбова
С Добролюбовым полемизирует Дмитрий Писарев в статье «Мотивы русской драмы». То, что первый критик величественно именует «тёмным царством», второй называет попросту «семейным курятником», вспоминая известную поговорку «яйца курицу не учат». И тем более Писарев не считает Катерину «лучом света». Со свойственным ему скепсисом критик ёмко описывает поведение героини и суть пьесы: «Вся жизнь Катерины состоит из постоянных внутренних противоречий; она ежеминутно кидается из одной крайности в другую; она сегодня раскаивается в том, что делала вчера, и между тем сама не знает, что будет делать завтра; она на каждом шагу путает и свою собственную жизнь, и жизнь других людей; наконец, перепутавши всё, что было у неё под руками, она разрубает затянувшиеся узлы самым глупым средством, самоубийством, да ещё таким самоубийством, которое является совершенно неожиданно для неё самой».
Цензор Гончаров
Лестный отзыв можно найти в короткой статье Ивана Гончарова, который ко времени премьеры служил цензором. Писатель замечает: «Не опасаясь обвинения в преувеличении, могу сказать по совести, что подобного произведения, как драмы, в нашей литературе не было. Она бесспорно занимает и, вероятно, долго будет занимать первое место по высоким классическим красотам». Гончаров обращает отдельное внимание на язык действующих лиц — «художественно верный, взятый из действительности, как и самые лица, им говорящие».
После «Грозы»
В статью «После «Грозы» сложились письма критика Аполлона Григорьева к Ивану Тургеневу. Григорьев рассматривает пьесу как произведение народного поэта. Об Островском он пишет так: «Островский прежде всего драматург: ведь он создает свои типы не для г. -бова (Добролюбова, прим. «Дилетанта»), автора статей о «Тёмном царстве», — не для вас, не для меня, не для кого-нибудь, а для массы, для которой он, пожалуй, как поэт её, поэт народный, есть и учитель, но учитель с тех высших точек зрения, которые доступны ей, массе, а не вам, не мне, не г. -бову, с точек зрения, ею, массой, понимаемых, ею разделяемых».